Умерший физически остается с нами до тех пор, пока его дело живет в сердцах, умах и душах его адептов, писал в своих работах немецкий философ Фридрих Ницше. У художника Сергея Опульса, человека с непростой судьбой и творческим путем, все как у Ницше. Душа его уж 40 дней как вне бренного тела, но дух, творческий порыв, креативная мятущаяся испарина – с нами здесь. О том – и не только, на вечере памяти художника, что устроила вдова мастера яркой, живописной кисти Наталья Булгакова в мастерской Опульса – на его мансарде – у Пяти углов…
И нет места для печали в том скорбном памятном собрании, что в прощальный вечер закрутили, завели вокруг простого русского художника – с немецкими корнями, который родом из Ташкента. Нет пошлой риторики вроде той, что – «о жизни и о смерти», нет безмерных, нудных, заунывных траурных речей. Но есть светлая грусть, есть лазурная, переливчатая радость: успел, успел создать свой тонкий, зыбкий, но невероятно ясный, осязаемый художественный мир тот, кто был рожден Сергеем Павловым, но умерший Сергеем Опульсом. Наталья Булгакова, вдова – и директор художника, уверена, он мог успеть и большее, но сотворенное им уже – в надежных руках. Разнообразных коллекционеров со всего земного шара.
И все в тот памятный вечер как на картинах у Опульса, Сергея Марковича, нет «громких» тягучих траурных речей и печальной скорби красок, нет четкой геометрии поступков и событий, но есть внятные мазки и уверенные, еле уловимые, но внятно ощутимые переходы от одного выступления к другому, от одной реплики к другой.
Редкий случай, когда творческая лаборатория мастера документальной мысли и живописного ее осязания – обычный с виду чердак, нет, все же мансарда. Какое совпадение – мастерская над миром парящая, самое то для творчества и гения кисти. Где и формулировать задуманное, созидать те или иные полотна было легко и вольготно. И прощаться с тем, кто оставил в сердце и душе немеркнущий след, неувядающий образ – самое место!
Каждый художник мечтает вознестись – при жизни, над крышами петербургского Монмартра, но Опульсу – просто повезло. Он писал свои картины на сине-черном холсте неба, вглядываясь в каждый штрих, каждый звездный укол на том холсте. ежедневно меняющих свой норов, свой покров небесный. Нет, небо было куда больше грубой суконной ткани в жизни маэстро бойкой кисти, небо у Опульса – обильный нескончаемый поток сознательной энергии. Заряжающей встроенный в душу и сердце батарейки креативного процесса. Крыши – так, незначительная декорация, шумливый город далеко внизу, он не мешает мечтать, прищурив хитрый мудрый глаз, прикидывать моменты…
«…Это помещение было выделено молодому художнику Сергею Марковичу Павлову (псевдоним Опульс Сергей Маркович стал активно использовать с 2009 года) исполкомом Ленсовета Куйбышевского района Ленинграда в 1991 году по ходатайству Министерства обороны, – вспоминает вдова художника Наталья Булгакова. – Долгие годы мансардой пользовались вместе с Сергеем Марковичем и многие другие члены петербургского союза художников, поскольку формально помещение было поставлено на их баланс…». К слову о мансарде, вдова Наталья Булгакова мечтает организовать в будущем здесь культурно-выставочный центр имени Сергея Опульса и резиденцию для художников со всей России – и мира, кто хотел бы приезжать и писать Санкт-Петербург.
И мансарда Сергея Опульса – одних вдохновила припомнить былое, пережитое вместе с художником, иных же – как именитую московскую поэтессу Галину Балебанову, на неспешный ток поэтической мысли, оформленный в авторское выступление «У зимы, на краю января». Поэт, чуткая, эфемерная, ломка натура, уловила настроение вечера, не стала сыпать соль на душевные раны собравшихся. В той лирике нет места «безвременно ушедшему», но есть восторженная лирика, весна, что стучится в наш одеревенелый быт и каждодневность.
Галина Балебанова прочла поэтический цикл, посвященный Марине Цветаевой, стихи о каждодневных жизненных вещах, предметах и «детские». Гости были в восторге, так как стихи Галины вошли в творческий резонанс с живописью Сергея Опульса и всем вечером. Благодаря выступлению члена Союза писателей России, драматурга Цецена Балакаева, гости вечера прониклись значением творчества ушедшего мастера.
«…У нас были большие планы на предстоящий год и вообще мы планировали вместе…, – говорит Цецен Балакаев. – Мы с Сергеем Марковичем только-только притерлись, хотя мы с ним друг друга поняли очень быстро… Я почти 20 лет жил в Нидерландах, из них шесть лет – прямо по соседству с Музейной площадью, где находятся Рейхсмузеум, музей Ван Гога и городской музей…
Когда я приехал, обратил внимание, литература, слово, совсем другие стали, изменились. И то же с живописным искусством, я пошел сразу во все музеи, все увидел, все современное. После такого долгого перерыва сразу видны все конфликты между прошлым и настоящим, очень резко. Через какое-то время я познакомился с Сергеем Марковичем, довольно-таки случайно. А может быть, и не случайно, потому что это была патриотическая тема, афганская, в музее, который мой сотоварищ писатель организовал, афганский музей (Сергей Галицкий) и там мы встретились на экспозиции…”. Но главное, что расположило – вмиг, враз с Опульсу Цецена Алексеевича – традиционная кисть и тонкое понимание преемственности в живописи, что не могла не затронуть тонкие душевные струны драматурга Балакаева.